Несказочная проза в современных записях.
Наше научное внимание
сосредоточено вокруг проблем, связанных с бытованием русского фольклора на
территории Калининградской области. В задачи и цели нашего исследования входят:
сбор материала, его научное описание и
объяснение процессов эволюции текстов, выделение и анализ этнических
взаимовлияний, компьютерная обработка текстов и составление базы данных,
картографирование в электронном виде отдельных жанров и их видов, составление
сборников текстов.
Предметом изучения стал
материал, записанный в период с 1992 по 2001 года, в сельской и городской среде
указанного региона. Возрастной диапазон
информаторов от 18 до 80 лет (исключение составляет исполнительница в возрасте
100 лет). Аналитическая часть работы обнаруживает процессы бытования и
изменения текстов в соответствии с условиями их хранения и передачи из
поколения в поколение, национально – этнические особенности.
Учитывая особенности заселения
Калининградской области и ее территориальное
расположение, размеры области, можно объяснить высокую степень урбанизации
сельского населения региона, которая нашла отражение в быте, производстве,
социально – психологическом типе жителей, менталитете и народном творчестве.
Как отмечают историки и краеведы, в процессе заселения этнокультурные различия
выходцев из районов РСФСР и национальных республик СССР были сведены к
минимуму, происходил процесс нивелирования этнических и региональных
особенностей. Оторванные от «малой родины», попавшие в новую культурную среду, переселенцы лишались какого - либо этнографического своеобразия. [Костяшов
Ю. В., 66 - 79], чем объясняется состав и содержание устного народного
материала периода 1947 – 1980 годов.
Изучение материала в контексте их этнической принадлежности еще только начинает
осуществляться нами, поэтому подробно на этих проблемах останавливаться
сейчас мы не будем.
В современных условиях, по замечанию
ряда ученых, происходит повышение
национального самосознания и в связи с этим обращение к традиционной народной
культуре, связанной с этническими корнями. Исследователи констатировали в
начале 90 – ых годов такое явление как
«фольклорный взрыв» [Гацак В. М.]. Сложилась ситуация естественной потребности
человека возратить утраченное прежде. Новые социальные, исторические условия
вносят изменения в уклад и сознание человека, в его картину мира, систему
знаний, ценностей, норм, что влечет за собой изменения в художественной
культуре. Этим объясняется большое появление в области и городе народных
коллективов и культурных национальных обществ (“украинское общество”,
творческие коллективы во всех поселках и др.). Для нас важно проследить
механизмы формирования нового и специфику бытования традиционного материалов,
определить художественное качество и принадлежность данных текстов к
фольклорному наследию. Сегодня в науке существуют различные точки зрения на
проблему бытования современного фольклора. Одни утверждали беспреспективность
развития фольклора, его деградацию и затухание; другие, напротив, говорили о
творческом переосмыслении традиции, переориентировании традиционных
произведений. [Земцовский И. И.]; третьи – считают, что на смену народному
творчеству приходит примитив и любительство: “...народное искусство все дальше
отходит от принципов фольклора, приближаясь по всем параметрам к искусству
индивидуальному, любительскому”. [Нуйкин А.]. В работах последних лет
прослеживается оптимистический взгляд на развитие народной культуры. Фольклор
определяется как явление саморазвивающееся, в котором одни элементы вымирают,
другие появляются. Совершенно очевидно, что современный фольклор не может
существовать по прежним принципам и законам. Он развивается, обретая новое
содержание и формы своего проявления. Михайлова Л. И. справедливо определила
факторы и детерминанты развития народной художественной культуры: социальные,
психологические, коллективно – бессознательные. Каждый из них определяет
динамику народного творчества в современное время, обуславливает устойчивость,
живучесть народных традиций и их художественных элементов. Эти факторы
воздействуют на этническую картину мира, которая значительно трансформируется и
определяет появление новых вариантов фольклора.
Исходя
из этих посылок, мы обратимся к материалам регионального фольклора на примере
жанров несказочной прозы. Некоторые идеи и положения были нами уже высказаны по
поводу особенностей бытования жанра устного мифологического рассказа, его
типов, механизмов трансформации и других проблем, поэтому охарактеризуем эти
процессы кратко.
Народная
демонология представлена достаточно пестро, ее бытование зафиксировано во всех
возрастных, профессиональных и отчасти конфессиональных группах. Причем жанр
представлен как в традиционных, так и инновационных формах. Быличка,
псевдобыличка, бывальщина, рассказ – сон, страшилка, рассказ об ином – видовая
характеристика прозы содержит богатое тематическое многообразие, которое
позволяет выделить “приорететные”, наиболее частотные в своем исполнении и
бытовании тексты. Изменение их происходит по следующим параметрам. Прежде всего
меняется функциональная установка: помимо информативности, которая дает
возможность передачи опыта и практических знаний, появляется функция
развлекательная; теряет актуальность принцип испуга; меняется система
мифологических персонажей и представлений о них; трансформируется морфология
жанра в текстах, связанных с новыми мифологическими представлениями; иной
становится модальность рассказов. Одной из причин модификаций на разных уровнях
явился важнейший признак фольклорного текста как отсутствие устойчивости
поэтической формы, ее текучесть, зыбкость жанровых границ.
В
региональном спектре изучения русского фольклора становится интересным и
многообразным жанр легенды. Прежде всего необходимо отметить и подчеркнуть
особый обострившийся интерес в народной массовой среде к историческому наследию
Прусской земли в последнее десятилетие. Жителей Калининграда привлекают
внимание загадки старого Кенигсберга, события времен Тевтонского Ордена,
крестовых походов, расположения янтарной комнаты и другие. Ранее было сказано,
что существует множество факторов, повлиявших на народное творчество людей,
приехавших в область. В философских и социологических работах все чаще звучит
мысль о таком процессе как инкультурация – освоение традиционных форм мышления и
действия, присущих определенной культуре. Некоторые из живущих (по статистике
опросов, исполнители в возрасте от 18 до 35 лет) на данной территории ощущают
себя потомками пруссов.
Учитывая тематическое разнообразие
легендарных сюжетов, записанных в Калининградской области, мы можем выделить
основные типы текстов: топонимические, исторические или рыцарские (так как
связаны с историей Пруссии), христианские, демонологические. Последние, в свою
очередь, наиболее частотны в своем бытовании и исполнении. В основу сюжета
многих легенд положено определенное, во многих случаях религиозное, “чудо”.
Главными героями таких повествований являются святые угодники, ангелы, Бог,
рыцари и герцоги, короли и дети (если речь идет о происхождении топонима) и
выступают в качестве добрых помощников человека – труженика, утверждая
справедливость и творя добро. Если в текстах, повествующих о языческом времени,
герои описываются как грубый и недалекий народ, то в христианских легендах как
самый справедливый и щедрый.
Представляя собой короткие, сравнительно
несложные по построению повествования, легенды имеют “свободную, изменчивую
композицию”. Они лишены постоянного текста, что является следствием
импровизационного происхождения многих из этих произведений. Художественная
форма легенд не ограничивается строго регламентированной структурой: отдельные
приемы изложения в них взяты из близких им фольклорных и письменных
жанров.
Чаще
всего в христианских легендах встречается мотив о вознаграждении бедных и
наказании богатых. При традиционности развития сюжета, образной системы и
функции персонажей обнаруживается изменение полумифического хронотопа на
реальный, происходит самоотождествление рассказчика с персонажем, что служит
свего рода аппеляцией на достоверность и истинность повествования.
Была у нас одна семья. Очень бедная, детей
было много, а мужа не было, с войны не пришел. Ну, и значить, пришел Господь к
богатому и просит: “Дайте кусочек хлебушка или водички”. А хозяйка его
прогнала: “Вон отсюдова!” Он и ушел. Приходит к бедной этой семье и просит
поесть. Дети его окружили, этого
старичка, а женщина и говорит: “Ой,
дедушка, миленький пойдем! У нас, что есть, тем и накормим и напоим!”
Посадили его за стол и накормили. “Спасибо, детаньки милаи за все!” и ушел. А
наутро она приходит в сарай, а там и корова, и два мешка зерна. Вернулась домой
и заплакала: “Вишь, детки, дед то нам как!” И все у нас тогда говорили, что сам Господь к ней приходил. Вот такие
случаи. Бог, он всегда меж нас, невидимый. В Бога, дети, веровайте. (Агеева М. Т. 1923 г.р.)
Сохраняется морально–этическая
норма христианства. Рассказы, в которых ведется повествование о божественных
видениях (рассказ – сон) или о чудесных силах иконы, подвергаются межжанровым
корреляциям. Божественное, как и в ряде случаев демоническое, описывается и
трактуется как необычное, десакрализуя тем самым характер сюжета.
У нас была икона Святого
Николая. И вот однажды, когда ее выносили в праздник, она разбилась. Долго
потом висела без стекла, становилась блеклой, мы ее чистили по годовым
праздникам, украшали цветами из бумаги. И вот в эту войну, када наши еще
отступали и победы не слышалось, у нас икона вдруг обновилась. Радуга засияла
над иконой. Думала, что молния на улице, так нет, зима была. А мне мама и
говорит: “Лидочка, так она ж обновилась!” Вот и скажи, что нет Бога! Есть
он! (Сурман Л. С.)
Другой тип легенд стал предметом
недавнего научного к нему обращения. Это тексты, источником образования которых
явилась книжная или письменная культура, выраженная в истории края и истории
прошлого. В последнее десятилетие появились авторские телепрограммы “Тайны
лаборатории Кенигсберг 13”, “Кенигсберг в веках”, многочисленные книжные
издания компетентных исследователей в области этнографии, социологии, истории,
а так же художественные тексты подобной тематики (к примеру В. Храппа Легенды и
предания Кенигсберга. Кал. – д, 1998). В этом издании нет ссылок или указаний
на источники происхождения публикуемых текстов. Однако у этой книги существует
большая популярность среди населения. Перессказ литературного произведения
становится распространенным явлением в народной среде и дает, на наш взгляд,
еще один источник возникновения и образования народного творчества. Но с другой
стороны, существует цель у такого вида искусства утилитарно – практическая,
коммерческая: привлечь внимание туристов, в большей степени иностранцев, для
дополнительных капиталовложений в культурное развитие области. Многие
архитектурные памятники восстанавливаются на средства туристов из Германии.
Важно заметить, что практически все исполнители, опрошенные нами, не знакомы с
преданиями и легендами своей малой родины, легендарных событий времен ВО войны,
но живо интересуются наследием прусской земли. Первые легендарные сюжеты
возникли у людей, которые сюда приезжали в конце сороковых годов. Буквально все
рассказывают о том, что “...в тех местах живется хорошо, под городом есть
золотое дно, несметные запасы еды.” Такой сюжет имел продолжение о подземных
каналах, которые позволят перебраться в Европу, о сокровищах, оставленных
королем Фридрихом (а потом и самим Гитлером). Появление таких рассказов
стимулировано было желанием людей жить благополучно и сыто. Сконструированные
по социльным причинам легенды в скором времени были дискредитированы, так как
вновь образованная область вынуждена была пережить экономический кризис – голод
в 1947 году. Это тоже явилось дополнительной причиной породить истории о
проклятии людей, которых, напротив, были департированы. В данном случае мы
опираемся как на рассказы информантов., проживающих в Калининградской области,
так и на архивные исторические документы.
Источником происхождения топонимических преданий и легенд
стала, опять же, не история края, а история периода 10 – 15 веков. Обусловлено
это тем, что по приказу Сталина И. В. от 27 августа 1946 г. все населенные пункты и улицы в течение
суток были переименованы, и это, безусловно, отразилось на специфике
мировоззрения людей. Поэтому неудивительно появление топонимических легенд и
преданий, связанных с образованием королевств, княжеств и их замков: Инстербург,
Брандербург, Кенигсберг и другие. В художественном плане эти тексты претендуют
на передачу информации, сюжет условно–исторический, происходит потеря
достоверности в наименовании героев. Так, епископа католической церкви Святого
Адальберта, который был направлен в качестве мессионера в Пруссию и там был
убит язычниками, исполнители называют рыцарем, упоминание его имени можно
встретить в рассказах о времени периода 17 –18 веков.
Адальберт с двумя монахами и
священником приплыл к пруссам, чтобы обратить их в веру христианскую. Язычники
их нашли на берегу моря и ударили веслом Адальберта, который читал в это время
Библию. Они ушли, отправились странствовать дальше по стране. Но скоро их
захватили пруссы во время сна. Рыцаря Адальберта связали и семь раз ударили
копьем. После седьмого удара у Адальберта развязались руки и сложились
крестообразно. Потом, когда за него пришел отомстить польский король, он
выстроил крепость, а верховного жреца убил. Говорят, что эта крепость долго
была, потом в русско – шведскую войну сгорела. (Жеребнев А.Н.)
Тематически такой текст вмещает
в себя идеи христианского подвига исторического героя и гипотезы о
происхождении места.
Рассказы, центральным героем
которых стал рыцарь – язычник, отражают период борьбы пруссов с Тевтонским
Орденом. Источник у этих текстов - письменный: исторические сведения и
документы, а так же художественная и научно – популярная литература. В данном
случае в текстах наблюдается снижение эстетической, дидактической функций,
уступая место информативной. Мотив чудесного меняется на мотив
сверхъестественного, определяя тем самым близость с мифологическим рассказом,
частым становится упоминание о колдовских чарах, оборотничестве, душах умерших,
что не должно являться предметом изображения в легенде.
Наряду с названными типами
легенд встречаются в современных записях рассказы, источником происхождения
которых явились СМИ, новые технологии и отчасти даже открытия. Поиски янтарной
комнаты, история о лохнесском чудовище или экологические опасности – темы,
возникающие в наше время, рождают “новые” сюжеты для будущего поколения, к
примеру: о гибели народа (варианты затопления или засыпания песком), рассказ о
совещании китов. Данная группа текстов зафиксирована от городских исполнителей,
имеющих, как правило, высшее образование. При сборе и изучении возникает
проблема идентификации подобных текстов с традиционными. Справедливо замечание
польской исследовательницы Д. Чубалы о том, что современную прозу можно
именовать как “urban legend” и расценивать как явление новой городской
культуры.
Таким образом, можно говорить о
том, что традиция переосмысливается в сознании людей под воздействием
накопленных исторических знаний и опыта, СМИ, научных открытий, в результате
социально–экономических преобразований. Моделирование мира производится по
новым законам, фольклорное сознание и в своей традиционной форме, и со своими
инновациями, неизбежно сопряженными с религиозными и фольклорными традициями,
живет наряду с сознанием цивилизованным, научным, социальным. Оно еще не
является цельной картиной, а присутствует в сознании людей, как мозаика,
собирающаяся в отдельные более мелкие фрагменты. Высокий уровень развития человеческой
индивидуальности уже не вписывается в рамки коллективного творчества. То, что в
определенный исторический период произведения фольклора создавались только
устным способом и коллективно является теперь исключением из правил.
Современный фольклор уже не соответствует основным признакам традиционного
народного искусства и представляет новое явление, сущность которого придется
раскрывать не одно еще десятилетие.
Таким образом, изучая
фольклорное наследие Калининградской области, мы обнаруживаем следующие явления.
Во–первых, традиция бытования фольклора и, в частности несказочной прозы,
представлена достаточно разнообразно как на жанровом уровне, так и на
тематическом вне зависимости от национальной и этнической принадлежности;
во–вторых, происходит переосмысление наследия прошлого, в–третьих, возникающие
инновационные процессы ведут не к разрушению и исчезновению традиционных
представлений и стереотипов, а являются их преобразованием, создавая новые
механизмы и принципы осознания мира.
Литература:
1. Актуальные
проблемы современной фольклористики. - Л,1980.
2. Костяшов
Ю. В. О национальной структуре, этнографическом облике и социокультурной
адаптации переселенцев Калининградской области. – Калининград, 2000.
3. Михайлова
Л. И. Народная художественная культура. – М, 2001.
4. Народное
искусство и современная культура. Проблемы сохранения и развития традиций. –
М., 1991.
5. Фольклор
в современном мире: Аспекты и пути исследования. – М, 1991.
6. Фольклор:
проблемы сохранения, изучения и пропаганды: Тезисы науч. практ. конфер. – Ч. 1.
– М, 1988.
7. Храппа
В. Легенды и предания Кенигсберга. – Калининград, 1998.
8. Чубала
Д. Urban legend – новый жанр фольклорной прозы? // Филологические науки. –
1994. № 5- 6.
.